Скарлетт - Страница 60

— Кинь мне трос, — наклонился вперед Ретт, протягивая одну руку. — Хорошая поездка, ребята?

Скарлетт оттолкнулась от ближайшего ящика, чтобы подняться. Ее ноги затекли, она упала назад, опрокидывая с шумом верхнюю коробку.

— Какого черта? — Ретт поймал канат с петлей и надел его на утку на причале. — Бросай трос с кормы, откуда такой шум? Вы что, пьяны?

— Нет сэр, мистер Ретт, — хором ответили лодочники.

Они заговорили впервые после того, как вышли из дока в Чарльстоне. Один из них показал на двух женщин на корме баржи.

— Боже мой! — сказал Ретт.

Глава 17

Ты чувствуешь себя получше теперь? — Ретт контролировал свой голос.

Скарлетт онемело кивнула. Она была завернута в одеяло, одетая в рабочую рубашку Ретта, и сидела на табуретке перед огнем, опустив ноги в таз с горячей водой.

— Как у тебя, Панси? Служанка Скарлетт, на другом табурете, в таком же коконе из одеяла, ухмыльнулась и объявила, что она в порядке, только ужасно голодна.

Ретт довольно засмеялся:

— И я тоже. Когда вы высохнете, мы поедим.

Скарлетт поплотнее закуталась в одеяло. «Он слишком любезен, я видела его таким до этого, но потом окажется, что он зол, как черт знает кто. Это все из-за Панси он так себя ведет, а когда она уйдет, он набросится на меня. Может сказать, что мне нужно, чтобы она осталась со мной, но для чего? Я уже раздета и не могу одеться, пока платье не высохнет, а это неизвестно когда будет с таким дождем на улице и сыростью в комнате. Как может Ретт жить в таком ужасном месте?»

Комната, в которой они сидели, была освещена только светом очага. Это был огромный прямоугольник, наверное, двадцать футов каждая стена, с утрамбованным земляным полом и с испачканными стенами, у которых осыпалась вся штукатурка. В ней пахло дешевым виски и соком жевательного табака, жженым деревом и тканью. Единственной мебелью был набор грубых табуреток и скамеек, плюс разбросанные повсюду погнутые плевательницы. Каминная доска над широким очагом и дверные и оконные рамы выглядели каким-то Недоразумением. Они были сделаны из сосны, с красивым рисунком и покрашены лаком до золотисто-коричневого цвета. В углу была крутая лестница с расщепленными деревянными ступеньками и наклонившимися, ненадежными перилами. Одежда Скарлетт и Панси висела вдоль них. Белое нижнее белье время от времени развевалось, захваченное сквозняком, как привидение, скрывающееся в тени.

— Почему ты не осталась в Чарльстоне, Скарлетт? Ужин был закончен, и Панси отправили спать вместе с черной старушкой, которая готовила для Ретта. Скарлетт выпрямила плечи.

— Твоя мама не хотела тебя отвлекать в этом раю, — она с отвращением оглядела комнату. — Но мне кажется, ты должен знать, что происходит. Солдат-янки влезает по ночам в спальни дам и ощупывает их. Одна девушка

лишилась рассудка, и ее услали из города.

Она пыталась разгадать, что выражало его лицо, но не могла. Он молча смотрел на нее, будто ожидал чего-то.

— Тебя не волнует, что твоя мать и я можем быть убиты в постели или еще что похуже?

Уголки губ Ретта опустились вниз в иронической улыбке.

— Правильно ли я расслышал? Девственная застенчивость у женщины, которая проехала в повозке через всю армию янки, только потому, что она была на ее пути? Оставь это, Скарлетт. Ты всегда говорила правду. Почему ты приехала под дождем в такую даль? Ты надеялась заключить меня в объятия светлой любви? Этот ли способ порекомендовал тебе дядя Генри, чтобы я возобновил оплату твоих счетов?

— О чем ты говоришь, Ретт Батлер? Причем здесь дядя Генри?

— Такое убедительное неведение! Я восхищаюсь тобой. Не думаешь ли ты, что я поверю на мгновение, что твой коварный старый адвокат не уведомил тебя, когда я прекратил высылать деньги в Атланту? Я слишком хорошо отношусь к Генри Гамильтону, чтобы поверить в такую халатность.

— Прекратил высылку денег? Ты не можешь сделать этого! Ноги Скарлетт стали ватными. Ретт не предполагал этого. Что станет с ней? Дом на Пич-стрит — тонны угля, чтобы обогревать его, слуги, чтобы убираться, готовить, мыть, присматривать за садом и лошадьми, чистить кареты, еда для всех них. Да это стоит целое состояние! Как бы дядя Генри мог платить по счетам? Он использует ее деньги. Нет, этого не может быть. Она едва ползала, работая в поле, чтобы не голодать, с пустым животом, в ободранных ботинках, с разламывающейся спиной и кровоточащими руками. Она отбросила всю свою гордость, забыла все, чему ее учили, делала бизнес с низкими людьми, недостойными даже того, чтобы на них плюнуть, планировала и хитрила, работала день и ночь ради своих денег. Она не могла их лишиться. Они ее. Это было все, что она имела.

— Ты не можешь забрать мои деньги! — хотела закричать она. Но вместо крика раздался надломленный шепот.

Он засмеялся.

— Я ничего не брал у тебя, моя любимая. Я только перестал добавлять свои. Раз ты живешь в моем доме в Чарльстоне, нет никакого смысла содержать пустой дом в Атланте. Конечно, если бы ты вернулась туда, он перестал бы быть пустым. Тогда бы я почувствовал себя обязанным снова платить за него.

Ретт подошел к огню, чтобы рассмотреть ее лицо в свете пламени. Его вызывающая улыбка исчезла, а лоб озадаченно нахмурился.

— Ты действительно не знала? Держись, Скарлетт, я принесу тебе бренди. Ты выглядишь так, будто собираешься потерять сознание.

Ему пришлось поддерживать ее руки своей, когда она подносила стакан ко рту. Она дрожала. Когда стакан опустел, он бросил его на пол и стал разминать ее руки, пока они не согрелись и не перестали трястись.