Скарлетт - Страница 57

Вскорости Скарлетт закружилась в водовороте городской жизни. Начинала свой день она на рынке, затем плотный завтрак дома, обычно включающий брютонскую колбаску; около десяти часов, одетая в новый наряд, она уходила с Панси, несущей коробочку визиток и запас сахара, который обычно приносили все гости в это трудное время. До обеда ей хватало времени, чтобы нанести пять визитов. Послеобеденное время было посвящено посещениям леди, проводящих время за партией в вист, или экскурсиям со своими новыми подружками на Кинг-стрит, или приему посетителей вместе с мисс Элеонорой.

Скарлетт обожала постоянную активность. Более того, ей нравилось, когда на нее обращали внимание. Но больше всего она любила слышать имя Ретта на устах у всех. Несколько старушек были открыто критичны. Они не одобряли его, когда он был молодым, и они никогда не смягчатся. Но большинство уже простило ему грехи молодости. Он повзрослел, стал сдержаннее. И он был предан своей матери. Старые леди, которые потеряли своих сыновей и внуков на войне, хорошо понимали счастье Элеоноры Батлер.

Молодые женщины рассматривали Скарлетт с плохо скрытой завистью. Им доставляло удовольствие пересказывать слухи о том, что делал Ретт, когда он внезапно покинул город. Одни говорили, что их мужья знали наверняка, что Ретт финансирует политическое движение, чтобы скинуть правительство саквояжников в столице штата. Другие шептали, что он с оружием возвращал краденые семейные портреты и мебель. Все они знали рассказы о его подвигах во время войны, когда его темный корабль прорывался через блокирующий флот Союза, как приносящая смерть тень. На лицах появлялось особенное выражение, смесь любопытства и романтического воображения. Ретт был почти мифом. И он был мужем Скарлетт. Как можно было не завидовать ей?!

Скарлетт достигла своей лучшей формы, когда была постоянно занята.

Это было необходимо после ужасающего одиночества в Атланте, и она быстро забыла отчаяние, которое чувствовала там. Атланта, наверное, ошиблась, вот и все. Она не сделала ничего такого, чтобы заслужить эту жестокость. Но она в Чарльстоне нравилась, а иначе зачем им ее приглашать.

Эта мысль удовлетворяла Скарлетт. Она часто возвращалась к ней. Когда она наносила свои визиты, или принимала вместе с миссис Батлер посетителей, или посещала свою подружку Анну Хэмптон в Конфедератском доме, или сплетничала за кофе на рынке, Скарлетт все время хотела, чтобы Реп мог видеть ее. Иногда она даже быстро осматривалась вокруг, воображая, что он был там, таким сильным было ее желание. Ах, если бы только он был дома!

Особенно близким к ней он оказался в тихие послеобеденные часы, когда она сидела с его мамой в рабочем кабинете и слушала рассказы мисс Элеоноры. Она была рада вспоминать, что сделал или сказал Ретт, будучи маленьким мальчиком.

Скарлетт нравились и другие истории мисс Элеоноры. Иногда они были задорно веселыми. Элеонора Батлер, как большинство ее чарльстонских сограждан, была обучена гувернанткой. Она была хорошо начитана, но не была интеллектуалкой, говорила на романских языках, но с ужасным акцентом, была знакома с Лондоном. Парижем, Римом, Флоренцией, но только с известными историческими достопримечательностями и с магазинами роскоши. Она была верна своему времени и классу. Она никогда не ставила под сомнение авторитет родителей или мужа, и она выполняла все свои обязанности, не жалуясь.

Что выделяло ее среди остальных женщин ее типа, так это неукротимое чувство юмора. Она наслаждалась всем, что преподносила ей жизнь, и находила человеческое положение изначально развлекательным, и она была одаренным рассказчиком с репертуаром, который включал в себя удивительные происшествия в ее собственной жизни и рассказы о тайнах каждой семьи в регионе.

Скарлетт не понимала, что миссис Батлер пыталась косвенным образом исправить ее ум и сердце. Элеонора увидела ее уязвимость и храбрость, которые притянули ее сына к Скарлетт. Она также видела, что произошло что-то ужасное с их браком и Ретт не хотел больше иметь к нему никакого отношения. Она знала, без каких-либо слов, что Скарлетт отчаянно решила вернуть его обратно, и по своим собственным причинам она желала их воссоединения сильнее, чем сама Скарлетт. Она не была уверена, сможет ли Скарлетт сделать Ретта счастливым, но она всем сердцем верила, что еще один ребенок сделает их брак удачным. Ретт навещал ее с Бонни, она никогда не забудет эту радость. Она любила маленькую девочку и любила ее еще сильнее, видя своего сына счастливым. Она хотела, чтобы это счастье вернулось к нему обратно и радость к ней самой, и поэтому была готова сделать все, что было в ее силах, чтобы добиться этого.

Так как она была слишком занята, Скарлетт прожила в Чарльстоне более месяца прежде, чем заметила, что начинает скучать. Это случилось у Салли Брютон, в наименее скучном месте в городе, когда все говорили о моде, которая раньше была ее постоянным интересом. Сначала ей было интересно слушать Салли и ее подружек, упоминающих Париж. Ретт однажды привез ей шляпку из Парижа, самый красивый подарок, который она когда-либо получала. Зеленая — к ее глазам, сказал он — с широкими шелковыми лентами, чтобы завязывать их под подбородком. Она заставила себя слушать, что говорила Алиса Саваж, хотя было трудно представить, что могла знать об одежде такая старая тощая леди. И Салли тоже. С ее лицом и плоской грудью ничто не поможет ей выглядеть лучше.

— Ты помнишь примерочные Ворфа? — спросила миссис Саваж. — Я думала, что рухну, простояв так долго на возвышении.