Скарлетт - Страница 31

В дальнем конце танцевального зала доктор Мид, в качестве Рекса, восседал на троне со своими камердинерами в униформе по бокам, включая Носителя Королевского Кубка. В центре был самый большой оркестр, какой Скарлетт когда-либо видела, а вокруг — масса танцующих, наблюдающих, любопытных. Было заметно явное чувство легкой веселости и безрассудства, вызванного анонимностью масок. Как только она вошла в залу, мужчина в китайском халате и с длинной косичкой обнял ее за талию и закружил ее в танце. Он может быть идеальным незнакомцем. Это было опасным и волнующим.

Ее партнер был классным танцором. Когда они кружились, Скарлетт замечала наряды индусов, клоунов, Арлекино, Пьеро, монахов, медведей, пиратов, нимф, танцующих так же упоительно, как и она. Она прерывисто дышала, когда кончилась музыка.

— Чудесно! — выдохнула она. — Это чудесно! Так много людей. Должно быть, вся Джорджия танцует здесь.

— Не совсем, — сказал ее партнер. — У некоторых не было приглашений.

Он указал наверх рукой. Скарлетт увидела, что галереи были полны зрителей в обыкновенной одежде. Некоторые не совсем уж в обычной. Мамми Барт была там со всеми своими бриллиантами. «Как замечательно, что я не сошлась снова с этой шайкой. Они слишком дрянны, чтобы их приглашали куда-нибудь», — подумала Скарлетт, умудряясь забыть о происхождении ее собственного приглашения.

Присутствие зрителей сделало бал еще более привлекательным. Она встряхнула головой и засмеялась. Ее алмазные сережки засверкали, она могла видеть их отражение в глазах Мандарина.

Потом ом ушел. Монах со своей рясой, натянутой вперед, чтобы она затеняла замаскированное лицо, не говоря ни слова, взял Скарлетт за руку, другой обвил ее талию, и они понеслись в танце, когда оркестр грянул быструю польку.

Она танцевала так, как не танцевала никогда. Голова у нее кружилась от интригующего сумасшествия маскарада, опьянения всем происходящим вокруг, шампанским, разносимым на серебряных подносах пажами, своим несомненным успехом. И она была не узнана.

Она заметила вдов Старой Гвардии. На них были те же костюмы, что и во время парада. На Эшли была маска, но она узнала его сразу. У него была траурная повязка на рукаве черно-белого костюма Арлекина. «Индия, наверное, вытащила его сюда, чтобы сопровождать ее, — подумала Скарлетт. — Конечно, ее не волнует, прилично это или нет, тем более, что мужчина в трауре не обязан прятать себя, как это должна делать женщина. Он может повязать траурную повязку на свой лучший костюм и начать ухаживать за своей новой дамой, прежде чем его жена остынет в могиле. Но посмотрите, как свисает его шикарный костюм. Ладно, не обращай внимания, дорогая. Будет построено достаточно таких же домиков, какой строит сейчас Джо Коллтон. Придет весна, и ты так будешь занята доставкой леса, что у тебя не будет времени грустить».

Постепенно маскарад приобретал все больше откровенности. Некоторые поклонники Скарлетт спрашивали ее имя, один даже попытался приподнять ее маску. Она отклонила без труда все их попытки. «Я еще не забыла, как обращаться с развязными мужчинами, — подумала она, улыбнувшись. — Они даже повадились за угол, за чем-то покрепче, чем шампанское. Следующее, что они начнут делать, — это издавать Клич Веселья».

— Чему вы улыбаетесь, моя Загадочная Королева? — спросил осанистый Кавалер, который, казалось, делал все нарочно, чтобы как можно чаще наступать ей на ноги во время танца.

— Да, конечно, вам, — ответила Скарлетт, улыбаясь. Она не забыла ничего.

Когда Кавалер вынужден был уступить ее жаждущему Мандарину, который вернулся в третий раз, Скарлетт пожелала бокал шампанского.

Но когда эскорт проводил ее отдохнуть, она внезапно объявила, что оркестр играет ее любимую песенку и что она не может удержаться от танца.

Она увидела тетушку Питтипэт и миссис Элсинг на своем пути. Могли бы они узнать ее?

«Я не буду думать о миссис Элсинг. Я не позволю испортить мое веселье». Она попыталась отогнать мысли и предаться удовольствию.

Но помимо ее воли ее глаза смотрели по сторонам на мужчин и женщин, сидящих и танцующих в бальном зале.

Ее взгляд остановился на высоком бородатом пирате, опирающемся на дверной косяк, он поклонился ей. У нее перехватило дыхание. Она повернула голову, чтобы посмотреть еще раз. В нем было что-то… что-то дерзкое…

Пират был одет в белую рубашку и темные вечерние брюки. Широкий красный пояс придерживал два пистолета. Голубые банты были привязаны к кончикам его пышной бороды. На нем была простая черная маска, закрывающая его глаза. Он не был похож на кого-либо из ее знакомых, не так ли? Хотя, поза, в которой он стоял, и его уставившийся на нее взгляд, прямо сквозь маску…

Когда Скарлетт взглянул на него в третий раз, он улыбнулся, обнажив очень белые зубы на фоне темной бороды и смуглой кожи. Скарлетт почувствовала слабость. Это был Ретт.

Этого не может быть… Она, должно быть, фантазирует… Но, нет, это было точно по-реттовски. Показаться на балу, куда большинство людей не может попасть… Ретт мог сделать все, что угодно!

— Извините меня, мне надо идти. Нет, действительно, я серьезно, — она оттолкнула Мандарина и подбежала к своему мужу.

Ретт поклонился снова.

— Эдвард Тич к вашим услугам, мэм.

— Кто?

«Он что, думает, я его не узнала?»

— Эдвард Тич, всем известный как Черная Борода, великий злодей, который когда-либо бороздил воды Атлантики.

Ретт завернул лихо свою бороду.

У Скарлетт сердце упало. «Он веселится, — подумала она, — отпуская свои шуточки, которые, он знает, я едва понимаю. Прямо такой, каким он был до… до того, как все стало плохо. Я не должна допустить ошибки сейчас. Не должна. Что бы я сказала до того, как так сильно полюбила его?»