Скарлетт - Страница 209

209

— Жаль, что он так предан своей жене — сказала Марджери, и на душе у Скарлетт заскребли кошки.

— Совершенно наоборот, я слышала. Неужели никто вам не рассказывал? Он уже был женат на сказочной красавице. Она убежала от него с другим мужчиной. С тех пор он так и не оправился от потрясения.

— Любезная Марджери, можешь ли ты тогда представить того мужчину, ради которого она оставила Батлера?

Скарлетт тихо улыбнулась. Она получила колоссальное удовольствие от того, что, по слухам, она оставила Ретта, а не наоборот. Она даже почувствовала себя гораздо лучше, чем вначале. Теперь можно даже заказать себе десерт.

На следующий день англичане обнаружили присутствие Скарлетт на корабле.

Трое молодых людей согласились между собой, что она выглядела величественно, романтически-таинственная молодая вдова.

— Чертовски милая к тому же, — добавил Роджер.

Его молодая сестра ответила на это, что, очевидно, он слеп. С ее бледной кожей, темными волосами и такими зелеными глазами она выглядела сказочно прекрасной. Единственное, чего ей не хватало, так это приличного платья, тогда у нее не будет отбоя от кавалеров. И они решили сблизиться с ней. Когда Скарлетт стояла на палубе и принимала воздушные ванны, Марджери подошла к ней и выразила свое восхищение крошкой Кэт.

Однако Скарлетт желала большего, чем «сблизиться». Она хотела узнать абсолютно все об их пребывании в Чарльстоне. Для нее не было большим трудом сочинить трагическую историю своей любви и тяжелой утраты, которая сошла за мелодраму и удовлетворила их любопытство. Роджер влюбился в Скарлетт с первой же минуты. Еще мать учила Скарлетт, что леди должна быть благоразумно скромной, когда речь заходит о семейных делах. Поэтому Фелисити и Марджери Коупервейт поразили ее, когда от случая к случаю открывали свои самые сокровенные семейный секреты. Их мать, по их словам красивая и умная женщина, при помощи всевозможных уловок заставила отца жениться на ней.

Она подстроила так, что когда их отец занимался верховой ездой, его лошадь наскочила на нее.

— Бедняжка папа такой глупый, — рассмеялась Марджери, — и потому решил, что нанес ей моральный ущерб, увидев ее обнаженные груди, торчащие из разорванного платья. Мы уверены, что она сама разорвала на себе платье. Мать обвенчалась с отцом так быстро, что тот даже не успел сообразить, чего она добивалась.

Что особенно обескураживало Скарлетт, так это то, что Фелисити и Марджери были леди. Не просто «леди», в противовес «женщинам». Они звались леди Фелисити и леди Марджери, а их «глупец» папа был английским графом.

Френсис Стурбридж, их ворчливая сопровождающая, также была «леди», но ее звали леди Стурбридж, а не леди Френсис, потому что она не была урожденной «леди», а ее муж был «лишь бароном».

— Даже если я выйду замуж за лакея, а Марджери сбежит с сапожником, даже в самых грязных трущобах Бристоля мы останемся леди Фелисити и леди Марджери.

Скарлетт засмеялась.

— Мне это все сложно понять, — призналась она.

— Дорогая моя, ничего нет более сложного, чем наша ужасно скучная семья. Все эти противные, мерзкие виконты, жены близких и дальних родственников, это прямо лабиринт какой-то. Маме постоянно приходится принимать всевозможные советы за обеденным столом, иначе она нанесет оскорбление какой-нибудь очень важной персоне.

Леди Коупервейт были более чем легкомысленные пустышки, а их брат Роджер, похоже, унаследовал некоторую тупость и бестолковость своего отца, но все же они были веселыми и непосредственными молодыми людьми и испытывали к Скарлетт искреннюю симпатию. Благодаря им Скарлетт получила удовольствие во время своего путешествия и, когда корабль приплыл в Ливерпуль, ей не хотелось с ними расставаться.

Теперь до Голвея оставалось почти два дня, и у нее было мало времени на воспоминания о встрече в Чарльстоне, которая вовсе не была встречей.

Интересно, он тоже был изумлен, когда его глаза увидели ее?

Ей показалось, что весь мир исчез куда-то, и только они остались вдвоем, в безмерном и безвременном пространстве. Она считала, что, если лишь от одного взгляда почувствовала себя неотделимой от него, он не мог не испытывать такого же чувства. Было ли все так на самом деле? Мучения терзали ее, и она смогла успокоиться лишь после того, как подумала, что ей все это приснилось или даже было лишь плодом ее воображения.

И когда «Золотое руно» вошло в бухту Голвея, воспоминание о встрече было уже лишь одним из многих воспоминаний о Ретте, хранившихся в ее памяти. Ее ждала Баллихара. Но для начала надо было изобразить на лице улыбку и протащить свои дорожные сундуки мимо таможенных инспекторов. Колум ждал оружие.

Ей тяжело было свыкнуться с мыслью, что все англичане были плохими людьми, проведя время в компании таких милых людей, как Коупервейты.

Глава 71

Скарлетт сошла на берег, Колум ожидал ее у трапа. Она не надеялась увидеть его, хотя знала, что ее встретят и помогут отвезти сундуки. Взглянув на его коренастую фигуру в церковной рясе и озаренное улыбкой лицо, Скарлетт почувствовала себя дома. Она спокойно прошла через таможню. Единственные вопросы, которые ей задали, были: «Ну как там в Америке?» и «Сколько лет этой прекрасной малышке?» Она в свою очередь ответила: «Ужасно жарко» и не без гордости; «Еще нет и года, а уже пробует ходить».

Около часа потребовалось, чтобы добраться от порта до железнодорожной станции. Скарлетт никогда еще не видела такого хаотичного движения на дороге, даже на главной улице.

— Это все из-за голвейских скачек, — сказал Колум.

209