Скарлетт - Страница 113

113

Патриция попросила Билли понести их трехлетнего сына.

— А я возьму Бетти, — сказала она, стараясь достать ее из-под дивана.

— Тише, тише, — она старалась убаюкать кричащего ребенка. — Хелен, закрой занавески, дорогая. Сегодня ночью будет очень ясная луна.

Скарлетт до сих пор находилась в забытьи от звуков музыки. Она рассеяно взглянула в окно и вернулась в реальность. Становилось темно.

— О, Морин, я опаздываю на ужин, — вздохнула она. — Мне нужно идти.

Мой дедушка будет в бешенстве.

— Да забудьте вы о нем, старом «лулд». Оставайтесь с нами на вечеринке. Это только начало.

— Я бы очень этого хотела, — горячо сказала Скарлетт. — Это была лучшая вечеринка в моей жизни. Но я обещаю, что еще вернусь.

— Хорошо. Обещание есть обещание. Так вы придете?

— Мне очень хочется. Вы меня пригласите?

Морин рассмеялась.

— Вы только послушайте, что говорит эта девушка, — сказала она, обращаясь ко всей комнате. — Никаких приглашений. Мы одна семья, и вы ее часть. Приходите в любое время, когда захотите. В двери моей кухни нет замка, а в очаге всегда огонь. А Джейми, между прочим, тоже прекрасно играет на скрипке. Эй, Джейми, Скарлетт уходит. Надевай пальто, старина, и дай ей свою руку.

Перед тем как они повернули за угол, Скарлетт услышала, что музыка началась снова. Ее было плохо слышно из-за толстой кирпичной стены и окон, закрытых от холодной зимней ночи. Но она узнала, что пели О'Хара. Это было «Нося зеленое».

«Я знаю все слова к этой песне. О, как мне не хочется уходить».

Ее ноги сделали маленькое танцевальное движение. Джейми рассмеялся и ответил ей в такт.

— Я научу вас танцевать рил в следующий раз, — пообещал он.

Глава 36

Скарлетт перенесла молчаливое неодобрение своих тетушек, не обращая на него особого внимания. Даже дедушке, который вызвал ее на ковер, не удалось ее расстроить. Она запомнила шуточку, которую отпустила Морин О'Хара. «Старый лула», — подумала она и усмехнулась. Это сделало ее смелой и дерзкой в достаточной степени, чтобы подойти к его кровати и поцеловать его в щеку уже после того, как он отпустил ее.

— Спокойной ночи, дедушка, — радостно сказала она.

«Старый лула», — прошептала она, когда уже была в безопасности в холле. Она рассмеялась, когда присоединилась к своим тетушкам за столом. Ужин принесли ей мгновенно. Тарелка была накрыта блестящей серебряной крышкой, чтобы еда не остыла. Скарлетт была уверена, что ее недавно протерли. Она думала, что этот дом могли бы действительно хорошо содержать, если бы здесь был хоть кто-нибудь, кто мог держать слуг в подчинении. Дедушка даст им удрать даже в случае убийства. «Старый лула».

— Что ты находишь таким смешным, Скарлетт? — тон Полины был ледяным.

— Ничего, тетушка Полина.

Скарлетт взглянула на гору еды, которая обнаружилась, когда Жером церемонно поднял крышку. Она громко рассмеялась. Единственный раз в жизни она не была голодна, и это не от того, что она была на пиршестве у О'Хара. А перед ней было столько еды, что хватило бы накормить полдюжины человек. Она навела страх на кухню.

Следующим утром на мессе по случае первой среды великого поста она села рядом с Элали на скамеечке, облюбованной тетушкой. Место было достаточно незаметное, близкое к боковому проходу и хорошо расположенное по отношению к задней части храма. Только ее колени устали от стояния на холодном полу, как она увидела своих родственников, входящих в церковь: «Они прошли, конечно, — подумала Скарлетт, — по центральному проходу почти в самый перед, где заняли две полных скамьи. Какие они все огромные и полные жизни. И цвета. Головы сыновей Джейми выглядели, как огоньки в свете из-за Красного стекла, и даже шляпы не могли скрыть яркие волосы Морин и девушек». Скарлетт так погрузилась в восхищенные воспоминания о дне рождения, что чуть было не пропустила появление сестер из женского монастыря. И это после того, как она торопила тетушек, чтобы прийти в церковь как можно раньше. Она хотела убедиться, что настоятельница все еще здесь, в Саванне.

Да, она была здесь. Скарлетт не обращала внимания на неистовый шепот Элали, приказывающий ей повернуться лицом к алтарю. Она изучала безмятежное выражение на лице сестры, которая проходила мимо. Сегодня настоятельница сможет увидеться с ней. Она была полна решимости. Во время мессы она мечтала о том, какую вечеринку она устроит после того, как ей удастся восстановить Тару во всей красоте. Будет много музыки и танцев, как вчера, и все это продлится много дней.

— Скарлетт! — зашикала Элали. — Перестань шуметь.

Скарлетт улыбнулась в свой молитвенник. Она и не заметила, что действительно напевала. Она должна была признать, что «Пег в повозке» не совсем церковная музыка.

Старшая сестра повторила свое послание с равнодушным терпением.

— Настоятельница собирается провести весь день в уединении, чтобы молиться и поститься, — посочувствовала она Скарлетт и добавила: — Это первая среда Великого Поста.

— Я это знаю, — Скарлетт почти кричала. Но затем она придержала свой язык.

— Пожалуйста, скажите ей, что я очень сожалею, и, — сказала она мягко, — что завтра я приду снова.

Как только она пришла в дом Робийяра, она умылась.

Элали и Полина были явно шокированы, когда она спустилась вниз и присоединилась к ним в гостиной. Но ни одна из них ничего не сказала. Молчание было единственным оружием, которым они могли безопасно пользоваться, когда Скарлетт была в гневе. Но когда она объявила, что собирается заказать завтрак, Полина заговорила.

— Ты пожалеешь об этом прежде, чем кончится день, Скарлетт.

113